| Sham-Dalai | Дата: Воскресенье, 09.12.2012, 19:46 | Сообщение # 1 |
 Генерал-майор
Группа: Администраторы
Сообщений: 266
Статус: Offline
| БОЖЕСТВЕННЫЙ ГРИБ БЕССМЕРТИЯ
(Лена Карасюк).
Опыт психодела
таинственный рецепт приготовления мухоморов либо забыт, либо утерян...
Многие ученые мужи (этнологи, археологи, этномикологи, религиеведы, лингвисты и пр.), собирая материалы об этом организме, стоящем особняком и от флоры, и от фауны, пришли к выводу: у всех религий общая грибница – колыбель богов. И, если бы не разночтения, которые всегда бросают тень на глобальные гипотезы, мы имели бы ясную картину происхождения культуры. С центром в виде… гриба. Что же такое
БОЖЕСТВЕННЫЙ ГРИБ БЕССМЕРТИЯ
и почему именно так назвали его супруги Уоссон, создатели этномикологии (науки о значении грибов в культуре разных народов)?
________________________________________
Где его искать? Конечно, не среди сыроежек и лисичек. Круг можно сузить сразу до трех из пятнадцати семейств отряда пластинчатых и трубчатых. Эти три галюциногенных семейства, а именно чернильные грибы (coprinaceae), чешуйчатые (strophariaceae) и поганки бледные (amanitaceae), прославились благодаря интересу ученых к ритуально-обрядовой практике архаических культов.
Доисторический мессия
Во второй половине ХХ века, как грибы после дождя, пошли расти теории, ставящие во главу угла цивилизации галлюциногенный гриб. Все исследователи сходились на том, что вызывающие мутации психоактивные химические вещества, попадая в организм древнего человека с пищей, развивали способность мозга к переработке информации. Растительные алкалоиды, особенно галлюциногенные соединения (псилоцибин, диметилтриптамин, гармалин), вполне могли быть катализаторами человеческой саморефлексии. Действие галлюциногенов, содержащихся во многих распространенных растениях, усиливало чувствительность к среде и таким образом способствовало увеличению размеров человеческого мозга. На более позднем этапе того же процесса галлюциногены подтолкнули развитие воображения, внутренней сноровки и способности предвидения, которые могли находиться в хорошей синергии с возникновением языка и религии…
Однако, как в народе говорится, «каждый гриб в руки берут, да не каждый в корзину кладут». Вот и ученые решили остановиться на нескольких представителях этого разношапочного семейства. Конечно же, отбор шел по принципу: максимум галлюциногенных веществ, минимум – опасных для жизни. Так родились две основные антропологические гипотезы – «мухоморная» и «псилоцибиновая». Правда, первая несколько сомнительна ввиду того, что мухомор содержит исключительно ядовитое вещество – мускарин, поэтому с ним недолго и переборщить. Тогда как все виды псилоцибиновых абсолютно безвредны.
Над псилоцибиновой теорией больше всех поработал Теренс Маккенна (американский исследователь-этноботаник). Он предполагал, что знание Пра-растения-Богини (Stropharia cubensis) или иного содержащего псилоцибин гриба поспособствовало созданию партнерского общества, в котором процветал культ Богини и галлюциногенного экстаза. Эта мистическая связь, просуществовавшая несколько тысяч лет, канула в определенную ячейку таинственной Леты, предназначенную для забытых религий.
Культ Пра-растения мог сложиться в изобилующих дичью, усеянных грибами лугопастбищных угодьях и саванне тропической и субтропической Африки. Там культура охотников-собирателей постепенно уступала дорогу одомашниванию животных и растений. В этой среде состоялась встреча прямоходящих с грибами, содержащими псилоцибин, началось их потребление и обожествление. Возникли язык, поэзия, ритуал.
А высокое африканское плато Тассилин-Аджер за 12 тысяч лет до нашей эры вполне могло быть тем раем, потеря которого породила один из самых горьких мотивов нашей мифологии. Эдем не был мифом. Для доисторических народов, населяющих Тассилин-Аджер, Эдем был домом. И это не выдумка, а научная гипотеза.
Двуликий Сома
Супруги Уоссоны обнаружили множество свидетельств существования грибных культов в Америке и древней Евразии (что позволило им разделить все народы мира на микофилов и микофобов), а также нашли действующие шаманские грибные культы в горах Сьерра Масатека Оахаканской Мексики. Гордон Уоссон предоставил образцы мексиканских грибов Альберту Хофману – швейцарскому химику-фармацевту, открывшему ЛСД, и этим самым подготовил описание и выделение псилоцибина в 1957 году.
Однако истинную славу Уоссоны обрели благодаря своей гипотезе о том, что божественный сома, воспетый авторами Вед, готовился на основе грибов с красной шляпкой и белыми пятнышками, то есть из мухоморов (аvanita muscaria). И это ученая пара подробнейшим образом описала в книге «Сома: божественный гриб бессмертия» (1957) – здесь даже указаны возможные время и место зарождения традиции приготовления этого чудодейственного напитка (Сибирь рубежа III – II тыс. до н.э.), а его появление в Индии связано с переселением ариев.
Биологическая идентичность этого всемогущего растения, под чьим воздействием возникают экстатические видения, составившие впоследствии психологические основы индуистской религии, до сих пор является яблоком раздора для многих исследователей. Потому что никакая история растений, народов и религий не может претендовать на полноту без всестороннего обсуждения таинственного культа древних индоевропейцев – культа Сомы. Уоссоны собрали массу доказательств тому, что за его тайной скрывается именно гриб. Богатый же псилоцибином stropharia cubensis они считали растением плебейским, легкодоступным. Для получения экстаза его достаточно сорвать и съесть. Тогда как секрет сомы знали только брахманы. Это натолкнуло Уоссонов на мысль, что особенным образом готовили именно мухомор (его всегда считали шаманским зельем).
В попытках возвеличить этот гриб Уоссоны проделали колоссальную работу, но им не хватало аргументов. Тогда как сторонники псилоцибиновой теории находили все новые зацепки. Одна из таковых – очевидная связь Сомы с символикой и ритуалами, относящимися к крупному рогатому скоту и скотоводству в целом. Об этом свидетельствуют частые упоминания в древних гимнах о Соме священных для индусов коровы и молока: «Твои пьянящие всепроникающие соки рвутся на волю, словно кони колесницы; волны благоуханного сомы бегут к Индре — владыке грома, как корова с молоком — к теленку… О сома чистый, твои небесные потоки — кони, быстрые, как мысль, — истекают с молоком в сосуд” (Ригведа). В священных гимнах не бывает простых совпадений. Какое же звено соединяло скотоводство и культ гриба? Оказывается, потребление последнего было привычным делом там, где человеческие популяции и стада крупного рогатого скота жили в непосредственной близости. Ведь лучшим удобрением для псилоцибиновых, является навоз.
Ясно, что столь низменная «скотоверсия» не возбуждала воображения Уоссонов, и они остались на стороне своей собственной элитарной теории, продолжая утверждать, что таинственный рецепт приготовления мухоморов либо забыт, либо утерян. Потому что, как признаются исследователи, настоящего экстаза, который описан в Ведах, от сырого мухомора им ни разу достичь не удалось...
А тем временем обнаружились другие подтверждения грибного происхождения сомы. Была установлена связь между ним и почитаемым в Китае и Японии «грибом, произращенным молнией», так называемым линчжи (в разных мифологиях отразилась связь грибов с дождем, громом и молнией; на Руси гриб называли «громовш» и «белемнит» (громовая стрела); в Словении – мухомор – «гриб молнии»). Линчжи обозначал небо, человека и землю и, согласно даосской мифологии, был символом долголетия и бессмертия. Точно так же как Сома в индуизме. В этом качестве он выступал постоянным спутником даосских божеств долголетия. Один из таковых, седобородый старик Шоу-сиюнчжэн, изображался летящим на журавле с линчжи в руках. Как символ победы над временем, линчжи был ритуальной пищей правителей во время религиозных церемоний. Кто готовил чудотворный напиток из этого гриба, исходя из преданий, однозначно ответить затруднительно. На одном ханьском рельефе фигурирует «лунный заяц» с грибом в лапах, из которого он должен получить эликсир. На другом – две старые ведьмы в чаше мешают напиток, причем справа от одной из них произрастает трехчленный линчжи. В Китае полагали, что не только соки линчжи, но даже одно созерцание этого гриба, запечатленного в каменных декорациях залов, способствует творческому вдохновению. Вот впечатлительные-то...
Заколдованный круг
Откопав ряд подобных «документальных» свидетельств «грибного» культа, археологи, не долго думая, встали на сторону этномикологов. Особенно «урожайными» оказались сибирские раскопки, результат которых замкнул цепочку Сибирь – Сома – шаманизм – мухомор. Однако уже в 90-х годах нашлись ученые, которые копнули еще глубже.
В 1971-м Н. Н. Диков опубликовал наскальные изображения Пегтымеля на Чукотке, датированные I тыс. до н.э. – I тыс. н.э., часть которых содержала «грибные» сюжеты: антропоморфные фигуры в грибовидных шляпах и предметы, похожие на грибы. Автор интерпретировал их как человеко-мухоморы и просто мухоморы, находя в этом доказательство существования «грибных» церемоний древности.
Вслед за Диковым так же объяснила антропоморфные изображения в широких «грибовидных» шляпах, обнаруженные в петроглифах Саянского каньона Енисея, ………. М. А. Дэвлет, связывая их с культом ядовитых грибов, процветающим в Сибири.
Сразу подтвердились мифологические сюжеты ительменов о мухоморных девушках, заманивающих охотников в таежную глушь, и другие подобные мотивы. С тех пор в дальневосточной археологии стали интерпретировать все напоминающие грибы предметы именно как мухоморы. Конечно же, связывая это с культами галлюциногенных растений, ссылаясь на признанные авторитеты и приводя самые широкие аналогии их применения у народов Африки, Азии и Америки.
В 90-е годы сотрудник новосибирского университета А. П. Бородовский нашел более рациональное объяснение назначению глиняных изделий грибовидной формы, несколько охладившее «грибную лихорадку». Ученый трактует эти предметы как наковаленки для керамического производства, которыми также очень удобно обрабатывать стенки сосудов.
Вот так-то – мал да удал грибок. Побудил исследователей «перелопатить» всю Сибирь. И могли бы только радовать хорошие последствия (подробные описания культуры и быта этого региона), если бы не плохие. Во-первых, упрочилось представление о мухоморе, как о шаманском грибе; во вторых – традиционное потребление наркотических и галлюциногенных грибов народами Сибири стали связывать исключительно с шаманизмом. Любопытно, что все это происходило на фоне негласного запрета на исследование наркотиков в СССР.
Магический гриб
Конечно же, мухомор давно вошел в меню народов Сибири и занял свое место в мифо-поэтическом эпосе. Ведь наркотические видения для архаического сознания столь же реальны, как и любое другое бытовое явление. Иными словами – что вижу, о том и пою. Так, у чукчей гриб персонифицировался в духа-мухомора, его представляли похожим на настоящий гриб — без шеи и без ног, с цилиндрическим телом и большой головой, хотя являться он мог в самых разнообразных формах. Он даже передвигался, быстро вращаясь. Духи-мухоморы, по представлениям чукчей, очень сильны, они прорастают сквозь камни и деревья, разрывая и кроша их. Представая перед человеком, находящимся в состоянии опьянения, они подхватывают его за руки и открывают ему «потусторонний мир». Считается, что именно этот момент запечатлен на рисунках чукчей, где перепутанными, извилистыми линиями прочерчен таинственный «путь мухомора».
Грибы принадлежат к потустороннему миру, в котором человек пребывает до рождения и после смерти. Это сквозной мотив всего «грибного» фольклора. Вот, к примеру, чешское выражение «тогда ты еще ходил по грибы/еще грибы пас» означает «тебя еще на свете не было». Согласно польским и украинским поверьям, видеть, собирать грибы во сне – к смерти.
Считалось, что только шаман или знахарь способен обуздать этот коварный дух. А любого другого дух может склонить к выполнению всех его приказаний, грозя за неповиновение смертью, зачастую выкидывая злые шутки и показывая вещи в ложном виде. Так, например, «грибные круги» в лесу издавна считались магическими и связывались в архаическом сознании славян с указанием на местоположение кладов так же, как и купальский цвет папоротника.
У обских угров бытовало предание, что в грибе живет особый дух, делающий человека ясновидящим. Действительно, есть сведения, что среди сибирских шаманов было немало «визионеров», входящих в транс посредством приема мухоморов или посещающих духов в наркотическом сне после поедания грибов. В мансийском фольклоре шамана называли «мухомороедящим» человеком. Одно из героических сказаний этого народа повествует: «Эква-Пырыщ сходил, шамана привел. Большой котел с мухоморами на огонь повесил. Шаман ворожить стал, мухоморы есть, в бубен бьет, ворожит. О проделках Эква-Пырыща вот-вот узнает» (Чернецов, 1935).
У хантов мухоморы потребляли исполнители героических сказаний – для пущего вдохновения: «Певец…съедает перед началом пения несколько мухоморов - от них он просто приходит в исступление и походит на бесноватого. Тогда всю ночь напролет диким голосом распевает он былины, даже и давно, казалось, забытые, а утром в изнеможении падает на лавку» (Патканов, 1891).
Некоторые ненецкие шаманы ели мухоморы для того, чтобы в наркотическом трансе спросить у духов способ излечения больного. Но чаще в Западной Сибири свойства мухоморов использовали в реальной медицинской практике. Лечебный сеанс хантыйского исылта-ку (фокусника и лекаря) с применением мухомора достаточно подробно описан. Вся процедура сводится к усыплению пациента, его длительному сну и пробуждению. Для погружения больного в сон исылта-ку готовит сложное снадобье. Он размачивает в двух сосудах с теплой водой сухую пленку мухомора и сам гриб без пленки, при этом вода должна быть снеговой, а чашка – деревянной. Как в любой ритуальной практике, нарушение заведенного порядка недопустимо. Выпив микстуру, человек должен спать в холодном помещении три дня. Сам врачеватель тоже принимает мухомор – вместе с клиентом он должен отправиться к подземному богу Кали-Торуму, передать ему подарок и попросить, чтобы тот не забирал больного. У последнего от приема снадобья снижается кровяное давление, замедляется дыхание - наступает очень тяжелая интоксикация; при неосторожности или превышении дозы не исключен смертельный исход.
На языке грибов
Зафиксированная на бумаге человеческая речь хранит многие тайны давно прошедших времен. Это касается и магического опыта. Ведь самые сильные ощущения мы стремимся сразу же выразить словами. Возможно, сказался древний страх человека перед ядовитыми грибами, которые часто соотносятся с нечистыми животными и растениями, экскрементами и гениталиями, инородцами. Вот некоторые названия: собачий гриб, чертов табак (русский); вороний помет, борода еврея, цыганский гриб (словацкий); бычьи яйца (польский).
Однако вполне возможно, что здесь спрятан один из главных курьезов человеческого бытия: источник наслаждения связан со страхом, стыдом и отвращением. Другими словами, как бы ни были отвратительны экскременты и моча, но псилоцибиновые грибы, дающие самые яркие видения, растут в основном на коровьем навозе, а мухомороеды пьют собственную мочу или мочу того, кто поел мухоморов, потому что в нее выводятся все психотропные вещества. Такой акт добровольного самоунижения ради наслаждения или религиозного экстаза отображается в пословицах и поговорках: не поклонясь до земли, и гриба не подымешь; положи две денежки на шапочку, да дядюшке челом, а дядя сам знает о чем; грузди собирать, значит - поклоны бить в церкви; ленивому и гриб поклона не стоит. Очевидно, имеется в виду символический поклон, возвеличивающий священный символ гриба, его тотем, «обиженный» в просторечье.
А вот еще одна «сокровенная» тема, связанная с грибами. В зависимости от внешнего вида (выпуклое – вогнутое), грибы делятся на «мужские» и «женские», соотносятся с гениталиями человека и наделяются соответствующей эротической и брачной символикой (сюжет о войне мужских и женских грибов; белорусские свадебные и весенние песни, рассказывающие о том, как девушка приносит из леса мухомор и кладет с собой спать). В сновидениях грибы для девушки означают жениха, для женщины — беременность, что тоже запечатлено в малых формах славянского фольклора: Иванов, как грибов поганых; растут детки, как грибы (или как дождевички).
По грибам судят о погоде, о будущем урожае. Освященные грибы служат оберегами от нечистой силы, от сглаза, используются в народной медицине. Хотя иной раз и сами могут обернуться злыми духами. Этой двуличности есть объяснение. Грибы для древнего человека могли быть как приносящей усладу пищей, так и причиной смерти или болезни, могли показать прекрасные видения, а могли и перепугать насмерть. Интересно, что все эти страсти не оттолкнули человека, а наоборот – побудили к исследованию. Поэтому ученые (лингвисты и этнологи) считают, что двойственность, присущая грибам, проявляется в самых ярких мифологических противоположностях: сакральное – бытовое, мужское – женское, видимое – невидимое, огонь – вода. А эти противоположности являются фундаментом любого мифа и отражают наиболее архаичный пласт самосознания человека. Это означает, что «грибные» теории Уоссонов и Маккенны, предлагающие нам «мифологию, выросшую из грибницы», не столь далеки от истины.
|
| |
| |
